Детская энциклопедия

«Что Солнце вращается вокруг своей оси, было установлено вскоре после смерти Бруно, а доказательство вращения звезд — одно из недавних завоеваний науки. В 1592 г. служителям римской церкви удалось при помощи обмана и предательства схватить Бруно. Более семи лет они продержали его в тюремных застенках. Слишком велика была его слава, и церкви хотелось во что бы то ни стало заставить его отречься от своих взглядов. Бруно не сдался. Когда его приговорили к сожжению на костре, он произнес слова, оставшиеся в веках: «Сжечь не значит опровергнуть».

Детская энциклопедия
Под редакцией профессоров Ю.Н. Вагнера, С.А. Князькова и др Москва, Типография товарищества И.Д. Сытина, . 1913-1914 годы

Из дневника Тамары Лазерсон
1942 Сентябрь 15 (вторник) Скучно. Голод ощущается все больше и больше. Нет новостей, которых мы так жаждем. Я благодарю Бога, что у меня есть книги. Когда кругом свирепствует осень, я сижу, съежившись, в комнате и читаю свое богатство — Детскую энциклопедию. Стоит только углубиться в эту книгу, и ты забываешь об осени, голоде и холоде. Ты забываешь обо всем. Перед тобой открывается все то, что пережили и выстрадали люди, изобретая разные новшества: машины, книги и др. И как из-за своих изобретений, приносящих пользу человечеству, они подвергались страшным мучениям, сжигались на кострах.

Литовские сказки

До конца XIX столетия литовские народные сказки существовали исключительно в устном творчестве.

«Прилетает ворона — добрая душа — и спрашивает:
— Дрозд, дрозд, чего ты так плачешь?
— Как мне не плакать, — отвечает дрозд, — когда лиса всех моих детушек унесла.
— А зачем ты ей дал? — спросила ворона.
— Грозила ель подрубить, коли не дам.
— Ты ее не бойся, а скажи так: руби знай. Только чем ты рубить будешь?
Сказала это ворона и улетела».

Литовские сказки
Москва, Журнально-газетное объединение, 1937 год

Из дневника Маши Рольникайте
Осень 1943 г. Мама... Раечка, Рувик. Еще совсем недавно мы были вместе. Рувик хотел взять свои книжки. «На свободе будешь читать...» Свисток! Длинный, протяжный. Смотрю - в дверях опять злая Эльза. Она кричит: «Арреll» «Проверка!» А мы не понимаем, чего она хочет, и сидим. Эльза опять хватает метлу. Бежим из барака. Во дворе темно, холодно. Из других бараков тоже бегут люди. Они выстраиваются. Избивая, ругаясь, Эльза и нас выстраивает. Ей помогает еще один эсэсовец.

Альбина Манукайте
Иллюстрации к книге «Королева Лебедь»
(Литовские народные сказки)
Санкт-Петербург, издательство «Речь», 2017 год

Королева Лебедь	Лиса, дрозд и ворона	Коза и волк

В горах Сихотэ-Алиня

«Слушая старика, я невольно подумал о том, что, возможно, первобытные люди стояли к животным ближе, чем теперешние туземцы. Между ними и дикими зверями было больше общений и, быть может, и больше взаимного понимания, чем теперь. Охотники целыми днями наблюдали за животными, изучали их нравы и повадки, знали, как подойти к ним и как их приручить. Лошади, собаки, рогатый скот и все вообще домашние животные приручены первобытным человеком. Горожане ушли от природы и навсегда утратили общение с четвероногими, но иногда и среди них встречаются отдельные личности, у которых как атавизм сохранилась способность влияния на животных. Обычно это свойственно лучшим дрессировщикам».

В.К. Арсеньев
«В горах Сихотэ-Алиня» Иллюстратор Б.В. Шварц Москва, издательство «Молодая гвардия», 1937 год

Из дневника Лены Мухиной
2 мая 42 г. Ей не нравилась эта большая полутемная комната, заставленная дорогой мебелью. Здесь было очень сумрачно и холодно. Лена взяла у Оли почитать книгу «В горах Сихоте-Алинь» и пошла в садик.
6-ого мая. За ночь выпал снег, но сразу же растаял. Погода была пасмурная, тот же холодный ветер, но немного теплее. Утром Лена съела свой хлеб, почитала книжку. Напрасно Оля говорила, что книга неинтересная. Лене она очень понравилась. Как раз она больше всего любит такие книги, как эта, «В горах Сихотэ-Алиня».

Избранные произведения

«Наше сердце — это клад; растратьте его сразу, и вы нищий. Мы не щадим ни чувства, когда оно раскрылось до конца, ни человека, когда у него нет ни одного су».

В «Собрании сочинений» Оноре де Бальзака представлены наиболее значительные романы и повести, входящие в «Человехческую комедию» (исключая «Утраченные иллюзии») — «Отец Горио», «Гобсек», «Красная гостиница», «Полковник Шабер», «Покинутая женщина», «Дело об опеке», «Обедня безбожника», «Банкирский дом Нусингена», «Пьер Грассу», «Комедианты неведомо для себя», «Евгения Гранде», «Прославленный Годиссар», «Крестьяне», «Шагреневая кожа», «Неведомый шедевр».

О. Бальзак
«Собрание сочинений» Москва, издательство «Художественная литература», 1938 год

Из дневника Зои Хабаровой
20 января. Я не учусь, школа разбита, но зато много читаю. Хорошо, что у нас много книг. Прочла Золя, Бальзака, Мопассана. У бабушки огромная библиотека, раньше она мне давала читать.

Тристан и Изольда

«Не поступок доказывает преступление, а истинный суд. Люди видят поступок, а Бог видит сердца: Он один — праведный судья. Потому-то Он пожелал, чтобы всякий обвиняемый имел возможность доказать свою правоту поединком, и Он сам сражается на стороне невинного. Вот почему Тристан требовал суда и поединка, остерегаясь в чем-либо оказать неуважение королю Марку. Но если бы он мог предугадать, что потом произошло, он убил бы предателей. Боже, зачем не убил он их!»

Жозеф Бедье
«Тристан и Изольда» Ленинград, издательство «Художественная литература», 1938 год

Из дневника Володи Чивилихина
14 апреля 1942 г. Вчера был у Борьки Черникова. Взял «Тристан и Изольда». Сыграл с Васькой Андреевым в шахматы. Загнал ему мат. Сегодня на переменке пришла Раиса Васильевна и спросила меня: «Володя, ты сколько пожертвовал (рублей) на подарки бойцам?» Я отвечаю: «У нас, Р. В., дома получки нет и денег нету». На другой переменке она меня Позвала и дала (...) рублей, я хотел отказаться, но она сама всунула мне их в карман.

История одного детства

«— Вы должны, вы обязаны, — говорил он, — зажечь в своем сердце неугасимую жажду знаний, развить в себе любовь к труду, — без этого жизнь ваша не будет ни достойной уважения, ни счастливой. Труд возвысит ваш ум и облагородит душу. Труд даст вам силу забывать горе, тяжелые утраты, лишения и невзгоды, которые встречаются на пути каждого человека. Труд доставит вам чистое наслаждение, нравственное удовлетворение и сознание, что вы недаром живете на свете. Все в жизни может обмануть, все мечты могут оказаться пустыми иллюзиями, только умственный труд один никогда никого не обманывает: отдаваясь ему, всегда приносишь пользу и себе и другим. Постоянно расширяя умственный кругозор, он мало-помалу будет открывать вам все новый и новый интерес к жизни, заставит вас больше и глубже любить и понимать ее. Он один дает человеку прочное и настоящее счастье. Так говорил Ушинский. Каждое его слово глубоко западало нам в душу. Все, что мы слышали, было совершенно ново для нас. Наше неясное будущее рисовалось нам совсем по-иному».

Е.Н. Водовозова
«История одного детства» Иллюстратор М. Петрова Москва-Ленинград, издательство «Детгиз», 1941 год

Из дневника Лены Мухиной
7-ого [сентября] Говорят, что вчера в 12 часов вечера на Старом Невском были сброшены бомбы, которые разрушили 3 здания. Пока я жива, а что будет дальше — неизвестно.
С утра была небольшая воздушная тревога. Вчера я дочитала книгу Водовозовой «История одного детства». Люся дала мне книгу — роман Густава Эмара «Курумилла».

Тимур и его команда

«— Будь спокоен! — отряхиваясь от раздумья, сказала Тимуру Ольга. — Ты о людях всегда думал, и они тебе отплатят тем же. Тимур поднял голову. Ах, и тут, и тут не мог он ответить иначе, этот простой и милый мальчишка! Он окинул взглядом товарищей, улыбнулся и сказал: — Я стою… я смотрю. Всем хорошо! Все спокойны, значит, и я спокоен тоже!»

А.П. Гайдар
«Тимур и его команда» Иллюстратор А.М. Ермолаев Москва-Ленинград, издательство «Детиздат ЦК ВЛКСМ», 1941 год

Из дневника Владика Бердникова
1 ноября. Простыл. Болею. Скучаю. Читаю «Тимура», рисую.
22 июня, ровно в 4 часа
Киев бомбили, нам объявили,
Что началася война.
Папа воюет на фронте,
Трудится мама в тылу.
Чтоб Гитлерюга поганый
Мёртвым повис на колу.

Ревизор

«Хлестаков, молодой человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и, как говорят, без царя в голове, — один из тех людей которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует без всякого соображения. Он не в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно. Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты, тем более он выиграет. Одет по моде».

Н.В. Гоголь
«Ревизор» Москва, издательство «Государственное издательство художественной литературы» 1934 год

Из дневника Володи Чивилихина
1941 30.10 Был осмотр. Я здоров, только нервный. Врач так сказал. Прорабатываем «Ревизор» Гоголя. Скоро будем читать в лицах. Я — в роли Хлестакова. Насчет нервов я сам замечаю, что шатаются.

Мёртвые души

Глава VII
«Всё постороннее было в ту ж минуту оставлено и отстранено прочь, и всё было устремлено на приготовление к балу; ибо, точно, было много побудительных и задирающих причин. Зато, может быть, от самого созданья света не было употреблено столько времени на туалет. Целый час был посвящен только на одно рассматривание лица в зеркале. Пробовалось сообщить ему множество разных выражений: то важное и степенное, то почтительное, но с некоторою улыбкою, то просто почтительное без улыбки; отпущено было в зеркало несколько поклонов в сопровождении неясных звуков, отчасти похожих на французские, хотя по-французски Чичиков не знал вовсе. Он сделал даже самому себе множество приятных сюрпризов, подмигнул бровью и губами и сделал кое-что даже языком; словом, мало ли чего не делаешь, оставшись один, чувствуя притом, что хорош, да к тому же будучи уверен, что никто не заглядывает в щелку. Наконец он слегка трепнул себя по подбородку, сказавши: "Ах ты, мордашка эдакой!", и стал одеваться».

Н.В. Гоголь
«Мертвые души» Иллюстратор А.А. Агин Москва-Ленинград, издательство «Academia», 1937 год

Из дневника Юры Рябинкина
6, 7 ноября. Занятия в школе продолжаются, но мне они что-то не нравятся. Сидим за партами в шубах, многие ребята совершенно уроков не учат. На литературе интересен тот факт, что ребята рассказывают образы из «Мертвых душ» по учебнику, где они есть. Некоторые даже вообще не читали «Мертвые души»...

Из дневника Лены Мухиной
27/XI-41 г. Когда была переменка перед историей, он, в противоположность того, что все кругом разговаривали, он читал «Мертвые души». Я его спросила: «Тебе нравятся "Мертвые души"?» Он ответил без слов, тем неопределенным жестом, который всегда понятен. Потом я его спросила: «Какой предмет ты больше всего любишь?» Он опять ответил тем же неопределенным жестом, смущенно улыбаясь. Но я на этом не успокоилась: «Ну... историю любишь?» — «Нет». — «Географию?» — «Да, география ничего. Математику люблю». — «Математику? А естествознание?» — «Нет, не люблю». Больше я не нашлась продолжать разговор. А он еще некоторое время смотрел на меня как-то задумчиво, потом снова стал читать «Мертвые души».

Из дневника Майи Бубновой
22 ноября 1941 года. Вчера вечером сидела у меня Нана, и мы делали уроки. Тревога... А мы с Нанкой пыхтим над образом Собакевича (он заворачивает вовсю бараньи бока с кашей, щи и пр., а у нас аппетит расходится, прямо учить невозможно, но мы не сдаемся!).

Обрыв

«Райский вышел из гимназии, вступил в университет и в одно лето поехал на каникулы к своей двоюродной бабушке, Татьяне Марковне Бережковой. Бабушка эта жила в родовом маленьком имении, доставшемся Борису от матери. Оно все состояло из небольшой земли, лежащей вплоть у города, от которого отделялось полем и слободой близ Волги, из пятидесяти душ крестьян, да из двух домов − одного каменного, оставленного и запущенного, и другого деревянного домика, выстроенного его отцом, и в этом-то домике и жила Татьяна Марковна с двумя, тоже двоюродными, внучками-сиротами, девочками по седьмому и шестому году, оставленными ей двоюродной племянницей, которую она любила, как дочь. У бабушки был свой капитал, выделенный ей из семьи, своя родовая деревенька; она осталась девушкой и после смерти отца и матери Райского, ее племянника и племянницы, поселилась в этом, маленьком именьице».

И.А. Гончаров
«Обрыв» Москва, издательство «Гослитиздат», 1935 год

Из дневника Маруси Ереминой
28 ноября 1941 г. В 10.30 пошла в тех-м, в библиотеке сменила книгу, взяла «Обрыв» ч. 1 Гончарова, говорят, хорошая вещь, почитаю. Занятия прошли, по контрольной математике не сделала одну задачу, тревога опять началась, беда, и до 5 вечера, вот уже недели 2,5 летает и бомбит в одно и то же время. Бомбы летели рядом, но мы сидели на лекции и строчили конспект.

Труженики моря

V. Козни моря

«Не буря всего страшнее для судов в водах архипелага; шторм неистовствует, и его неистовство предостерегает. Судно сейчас же возвращается в порт или ложится в дрейф, моряки спешат убрать верхние паруса; если ветер крепчает, все паруса берут на гитовы, и из беды можно выпутаться. Величайшие опасности в этих водах — опасности невидимые, постоянно подстерегающие, и они тем неотвратимей, чем лучше погода. При встрече с ними прибегают к особому маневру. Моряки западного Гернсея отлично выполняют этот маневр, который можно было — бы назвать предотвращающим. Им ведомы, как никому, три опасности, которые грозят им в часы затишья: «западня», «плешина» и «водокруть». Западня — это подводное течение, плешина — мель, водокруть — водоворот, ямина, воронка из подводных скал, колодец на дне морском».

В. Гюго
«Труженики моря» Иллюстратор А.Б. Серебряков Москва, издательство «Молодая гвардия», 1935 год

Из дневника Володи Чивилихина
26.12. Не учились 3 дня из-за морозов. А сейчас вышел приказ, что нам (семиклассникам) учиться и в морозные дни... Прочитал «Труженики моря». Мировая. Виктора Гюго. «Восемь рассказов» Матильды Юфит, тоже хорошая. Сейчас читаю Эмиля Золя «Чрево Парижа»...

Девяносто третий год

«— Моя мысль проста: всегда вперед. Если бы бог хотел, чтобы человек пятился назад, он поместил бы ему глаза на затылке. Так будем же всегда смотреть в сторону зари, расцвета, рождения. Падение отгнившего поощряет то, что начинает жить. Треск старого рухнувшего дуба — призыв к молодому деревцу. Пусть каждый век свершит свое деяние, ныне гражданское, завтра просто человеческое. Ныне стоит вопрос о праве, завтра встанет вопрос о заработной плате. Слова «заработная плата» и «право» в конечном счете означают одно и то же. Жизнь человека должна быть оплачена; давая человеку жизнь, бог берет на себя обязательство перед ним; право — это прирожденная плата; заработная плата — это приобретенное право».

Виктор Гюго
«Девяносто третий год» Иллюстрации из французского издания Москва, издательство «Госиздат», 1935 год

Из дневника Леры Игошевой
26 октября 1941 года. Сейчас вечер. Папа уснул на оттоманке, Мама в кухне. Я сижу за столом в большой комнате и пишу. Рядом книжка – я перечитываю «Девяносто третий год» Гюго. Какая хорошая вещь. Радио выключено. У вас там, конечно, нет радио, но это вряд ли хуже... Страшно надоедает... Я наконец закончила «Войну и мир». В целом очень мне понравилось, но я совсем не согласна с Толстым: как он пишет о Наполеоне, о Кутузове. Жалкие людишки, игрушка судьбы, ярлычки событий. Совсем не такими я их представляла раньше, да и представляю теперь. А Наташа?! Неужели таков был удел девушки того времени? Чудесная, поэтическая девушка, очень тоненькая, живая, восприимчивая и чуткая, все время привлекающая к себе симпатии, она превратилась в... ну не буду писать...

Три мушкетёра

XVI. О том, как канцлер Сегье не мог найти колокол, чтобы ударить в него, по своему обыкновению

«— Ваше величество, — ответил кардинал, — предоставьте строгость министрам. Снисходительность — добродетели королей; прибегните к ней, и вы увидите, что это пойдет на пользу».

Александр Дюма
«Три мушкетера» Иллюстратор Морис Лелуар Москва, издательство «Детиздат ЦК ВЛКСМ», 1936 год

Из дневника Юры Рябинкина
24 декабря. Пыль и паутина по стенам... Что это? Здесь когда-то (это, кажется давным-давно) стояли диван, буфет, стулья, на столе стоял недоеденный обед, на этажерке книги, а я лежал на диване и читал «Трех мушкетеров», закусывая их булкой с маслом и сыром или грызя шоколад…

Сорок пять

Глава XXV
Отец и дочь

«Рассказ Реми просто осчастливил Бюсси. И в самом деле, он был вполне счастлив, ибо узнал: во-первых, что господина де Монсоро ненавидят по-прежнему и, во-вторых, что его, Бюсси, уже полюбили. И к тому же искреннее дружеское участие молодого человека радовало его сердце. Возвышенные чувства вызывают расцвет всего нашего существа и словно удваивают наши способности. Добрые чувства создают ощущение счастья».

Александр Дюма
««Сорок пять» Москва, издательство «Типография товарищества И.Д. Сытина», 1905 год

Из дневника Юры Рябинкина
20 октября. Утром скучал, походил в поисках кваса, замерз и возвратился домой. Дома мороз. Был в пальто. Брал обед в столовке треста: щи да свекла. Поел, посидел, пошел к маме. Там взял из фонда Вольтера и Дюма «Графиня Монсоро» и «Сорок пять» — ее окончание. Пообедал в столовке там. Поел супа-овсянки. Затем пошел домой. Пришел — тревога. Почитал Вольтера. Да, перед этим заходил Игорь. Он сказал, что занесет карточку вечером, ну да не верю больше этому. В магазинах на III декаду все еще не дают.

Графиня де Монсоро

Глава XXV
Отец и дочь

«Рассказ Реми просто осчастливил Бюсси. И в самом деле, он был вполне счастлив, ибо узнал: во-первых, что господина де Монсоро ненавидят по-прежнему и, во-вторых, что его, Бюсси, уже полюбили. И к тому же искреннее дружеское участие молодого человека радовало его сердце. Возвышенные чувства вызывают расцвет всего нашего существа и словно удваивают наши способности. Добрые чувства создают ощущение счастья».

Александр Дюма
«Графиня де Монсоро» Санкт-Петербург, издательство П.П. Сойкина, конец 19 – начало 20 вв.

Из дневника Юры Рябинкина
23 октября. Достал еще 2 бутылки пива. Был в кино. Смотрел «Праздник святого Иоргена». Читал «Графиню Монсоро»... Дома и холод и голод. Всё вместе.

Большие надежды

Глава XXXIV

«Понемногу свыкаясь со своими надеждами, я невольно стал замечать, какое действие они оказывают на меня и на окружающих меня людей. Влияние их на мой собственный характер я по возможности старался от себя скрыть, но в глубине души отлично знал, что его нельзя назвать благотворным. Я жил с чувством постоянной вины перед Джо. Относительно Бидди совесть моя тоже была отнюдь не спокойна. Просыпаясь по ночам, — как Камилла, — я терзался мыслью, что мог бы стать и лучшим и более счастливым человеком, если бы никогда не видел мисс Хэвишем, а спокойно остался бы дома, в кузнице, и честно делил с Джо его трудовую жизнь. И много раз, сидя в одиночестве у камина и глядя в огонь, я думал: что ни говори, а нет огня лучше, чем огонь нашей кузницы и огонь в очаге нашей кухни»..

Чарльз Диккенс
«Большие надежды» Москва, издательство «Госиздат», 1941 год

Из дневника Миши Тихомирова
14/XII. Спали до 11 часов. День прошел незаметно. Варили обед, я доделал микроскоп, но еще не испытал его. Вечером прочли при камине 3 главы «Морского волка». Скоро должны выключить электричество. До этого момента почитаю «Большие надежды» Диккенса. Потом — спать.

Из дневника Лены Мухиной
23 ноября Зато, если я буду точно выполнять свой план, то я смогу много читать, дома я буду читать. Мне надо как можно скорей прочесть Диккенса «Большие надежды» и начать читать что-нибудь другое.

Степь в огне

Арт. Ершов «На камень»

«Между тем белогвардейцы все продолжали нащупывать слабые места в партизанском окружении. Они рассчитывали пробраться на остров. Но при первой же попытке их встретили партизаны. Они уже успели занять остров. Ещё ночью по тонкому и ненадежному дню веревочкой прошла часть первого эскадрона 6-го Кулундинского полка. Остальная часть полка осталась на берегу, заняв выходы из города от берега и сомкнувшись с левым флангом главных сил. С первого фланга – по дроге на переправу – не было сплошных цепей. Эта территория только лишь патрулировалась людьми первого эскадрона».

Степь в огне
Эпизоды борьбы красных партизан с колчаковщиной. Новосибирск, издательство «Новосибирск», 1940 год

Из дневника Володи Чивилихина
1942 18. Ходил в кино на «Дети капитана Гранта». Хорошая. Понравился образ Роберта Гранта: смелого, мужественного мальчика, для которого перебраться по веревке через пропасть дело чести. Прочитал «Близкое и далекое» Черноокова и «Степь в огне». Погода сегодня испортилась: ветер, буран, снег, мороз... Я состою в пионерах. Выписал «Пионерскую правду»... Я сейчас хожу каким-то блатом: гимнастерка нараспашку, а на груди матросская тельняшка, штаны из сапогов навыпуск, широкие, руки в карманах, чуб...

Чрево Парижа

Эмиль Золя

«Вы в своей области художник, вы политик-мечтатель. Держу пари, что вы проводите здесь вечера, созерцая созвездия, которые кажутся вам избирательными бюллетенями в мире бесконечности... Вы попросту щекочете себя вашими идеями справедливости и истины. Это так же верно, как то, что ваши идеи, наравне с моими эскизами, наводят на буржуа панический ужас... А затем — говоря между нами, — как по-вашему, будь вы Робином, стал бы я вашим другом? Ах вы, поэт!».

Эмиль Золя
«Чрево Парижа» Иллюстратор Т.А. Маврина. Москва-Ленинград, издательство «ACADEMIA», 1937 год

Из дневника Володи Чивилихина
26.12. Не учились 3 дня из-за морозов. А сейчас вышел приказ, что нам (семиклассникам) учиться и в морозные дни... Прочитал «Труженики моря». Мировая. Виктора Гюго. «Восемь рассказов» Матильды Юфит, тоже хорошая. Сейчас читаю Эмиля Золя «Чрево Парижа»...

Из дневника Зои Хабаровой
1942 20 января. Я не учусь, школа разбита, но зато много читаю. Хорошо, что у нас много книг. Прочла Золя, Бальзака, Мопассана. У бабушки огромная библиотека, раньше она мне давала читать.

Моя земля. Колымские рассказы

Рассказ «Таёжный случай» был опубликован в журнале Костер, 1938 год

«Теперь со дня на день он ожидал приезда разведчиков. Снег почти стаял, и геологи должны были бы уже выйти в тайгу. Но дни, увеличившиеся вдвое, шли одни за другим, а людей все еще не было. «Неужто отложили отправку партии в этот район до следующего лета?» приходило в голову старику. Случалось иной раз, задержится партия, а то и совсем не приедет в это лето. Сильно тогда негодовал старик. Зато, когда закладывали новый прииск, он вырезывал название его у себя на крышке табакерки и надевал праздничную рубаху — будто сам его открыл».

И.Ф. Кратт
«Моя земля. Колымские рассказы» Ленинград, издательство «Советский писатель», 1938 год

Из дневника Володи Борисенко
3 февраля 1942 г. «Утром чиряки стали болеть гораздо тише. После завтрака я начал читать книгу «Моя земля», написал ее Иван Краш. Она мне очень понравилась».

Любовь к жизни

Рассказ «Таёжный случай» был опубликован в журнале Костер, 1938 год

«Наступили страшные дни дождей и снега. Он уже не помнил, когда останавливался на ночь и когда снова пускался в путь. Шел, не разбирая времени, и ночью и днем, отдыхал там, где падал, и тащился вперед, когда угасавшая в нем жизнь вспыхивала и разгоралась ярче. Он больше не боролся, как борются люди. Это сама жизнь в нем не хотела гибнуть и гнала его вперед. Он не страдал больше. Нервы его притупились, словно оцепенели, в мозгу теснились странные видения, радужные сны».

Джек Лондон
«Любовь к жизни» Иллюстратор Т.Н. Глебова Москва, издательство «Детиздат ЦК ВЛКСМ», 1937 год

Из дневника Юры Рябинкина
29 октября. Я сегодня написал еще одно письмо Тине. Прошу прислать посылочку из картофельных лепешек, дуранды и т. п. Неужели эта посылка – вещь невозможная? Мне надо приучаться к голоду, а я не могу. Ну что же мне делать? Я не знаю, как я смогу учиться. Я хотел на днях заняться алгеброй, а в голове не формулы, а буханки хлеба. Сейчас я бы должен был прочесть снова рассказ Джека Лондона «Любовь к жизни». Прекрасная вещь, а для моего сегодняшнего настроения как нельзя более лучшая. Говорят, что на ноябрьских карточках все нормы прежние. Говорят, что на ноябрьских карточках все нормы прежние. Даже хлеба не прибавили. Мама мне сказала, что, если даже немцы будут отбиты, нормы будут прежние...

Сеятель. Первая после азбуки книга для чтения в школе и семье

«Пословица: Люби своих, помни чужих»

Клавдия Владимировна Лукашевич

«Купчиха Пелагея Ивановна перед Светлым Праздником хлопотала и возилась, изготовляя несчетное множество куличей и пасох, окрашивая сотни яиц и запекая в тесте десятки окороков. «Куда вам такое множество куличей, Пелагея Ивановна?» — спросил я ее. — «И, батюшка, все изойдет для «несчастненьких», отвечала она, набожно осеняя себя крестным знамением».

К.В. Лукашевич
«Сеятель: первая после азбуки книга для чтения в школе и семье». Санкт-Петербург, издание Училищного Совета при Святейшем Синоде, 1907 год

Из дневника Лены Мухиной
12/IV
НЕКОТОРЫЕ ЗАГАДКИ:
Белое поле, черное семя, кто его сеет, тот и разумеет. (Письмо.) Горит, тает, все тайны скрывает. (Сургуч.) Четыре четырки, две растопырки, один вертун, а сам ворчун. (Кот.)

13 апреля
Это все я списала из книги издания 1917 года, которая называется «Сеятель (первая после азбуки книга для чтения)». Я ее случайно обнаружила у соседки. Очень любопытная книжка. По ней в свое время и моя мама училась.
Мне очень нравится, что в то время детей с самого детства учили любви к родителям, к природе, добру. Мне хочется некоторое из этой книжки оставить себе на память. Я бы могла вообще попросить всю книжку, но ведь я и так беру с собой самое ограниченное количество вещей, а из книг только определитель растений, и то без переплета.

Конвейер Г.П.У.

Виктор Иванович Мальцев

«— Может быть, товарищи, кто-либо из вас останется жив и выйдет на волю, — об одном только прошу: запомнить мой адрес и передать жене и детям, что их отец был честный человек и умирает неизвестно за что. Эти последние слова ударяли, как молотом по натянутым нервам, и многие остающиеся старались незаметно стряхнуть слезу. Уходящего убеждали, что вызывают, вероятно, не на расстрел, по чувствовалось, что в эти слова никто не верит».

В.И. Мальцев
«Конвейер ГПУ» Крымская АССР, издательство «Ялта», 1943 год

Из дневника Зои Хабаровой
1942
16 июня.
Вчера нас послали собирать розы на плантации. За килограмм лепестков платят 20 марок. За весь день я получила 50 марок.
Вечером зашел Виктор Иванович. Подарил мне свою книгу «В застенках ГПУ» с надписью: «Зоя, в жизни встречаются не только розы, которые ты сегодня собирала на плантации, а и тернии, больно колющие душу и тело человека.

25 июня.
Прочла книгу Мальцева. Какой ужас! Чем же отличается ГПУ от гестапо? ГПУ даже хуже. Ведь мучают своих. То, что Виктору Ивановичу выбили зубы, ничто по сравнению с тем, как мучили женщин, как обливали водой и выставляли на мороз, или сажали в железный ящик почти голых летом в жару, или зимой в сильный мороз, когда можно там только ходить по раскаленному железу, или по замороженному. Многие этого не выдерживали.

Сказка о глупом мышонке

Самуил Яковлевич Маршак

«Пела ночью мышка в норке:
— Спи, мышонок, замолчи!
Дам тебе я хлебной корки
И огарочек свечи.
Отвечает ей мышонок:
— Голосок твой слишком тонок.
Лучше, мама, не пищи,
Ты мне няньку поищи!»

С.Я. Маршак
«О глупом мышонке» Иллюстратор В.В. Лебедев Москва, издательство «Детиздат ЦК ВЛКСМ», 1936 год

Из дневника Лены Мухиной
10 мая 1942 г.
А Верина страсть очень странная. Она покупает и коллекционирует детские книжки, преимущественно для младшего возраста. У ней очень много этих детских книг, есть старинные, ее мамы, есть и теперешние, как то: «О глупом мышонке», «Терем-теремок» и другие.

Милый друг

Ги де Мопассан

«Столько-то лет он жил, как все люди, ел, смеялся, на что-то надеялся, кого-то любил. А теперь все для него кончено, кончено навсегда. Вот она, жизнь! Каких-нибудь несколько дней, а затем — пустота! Ты появляешься на свет, ты растешь, ты счастлив, ты чего-то ждешь, затем умираешь. Кто бы ты ни был— мужчина ли, женщина ли, — прощай, ты уже не вернешься на землю! И все же каждый из нас несет в себе лихорадочную и неутолимую жажду бессмертия, каждый из нас представляет собой вселенную во вселенной, и каждый из нас истлевает весь, без остатка, чтобы стать удобрением для новых всходов. Растения, животные, люди, звезды, миры — все зарождается и умирает для того, чтобы превратиться во что-то иное. Но ни одно существо не возвращается назад — будь то насекомое, человек или планета!»

Ги де Мопоcсан
«Избранные произведения» Иллюстратор К.И. Рудаков Ленинград, издательство «Художественная литература», 1936 год

Из дневника Зои Хабаровой
20 января.
Я не учусь, школа разбита, но зато много читаю. Хорошо, что у нас много книг. Прочла Золя, Бальзака, Мопассана. У бабушки огромная библиотека, раньше она мне давала читать.

Как закалялась сталь

Николай Алексеевич Островский

«Самое дорогое у человека — это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить её надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, чтобы не жег позор за подленькое и мелочное прошлое и чтобы, умирая, мог сказать: вся жизнь, все силы были отданы самому прекрасному в мире — борьбе за освобождение человечества. И надо спешить жить. Ведь нелепая болезнь или какая-нибудь трагическая случайность могут прервать её».

Н.А. Островский
«Как закалялась сталь» Москва, издательство «Молодая гвардия», 1935 год

Из дневника Майи Бубновой
6 июля 1943 года. Давно не писала я в дневник. А многое и очень многое узнала я за это время, за эти несколько месяцев. (...)
Я не понимаю, как можно школьнику, подростку, молодому человеку быть в наше время не комсомольцем. Неужели «Как закалялась сталь» и сотни других замечательных живых учебников молодости не дошли еще до всех? Почему еще не всем понятно, что нам с момента нашего рождения историей нашей родины, нашим (ее) прошедшим, настоящим и будущим указано место в жизни, нам, подрастающему поколению, нам, бойцам и строителям новой жизни?

Сказка о царе Салтане

Александ Сергеевич Пушкин

«Лишь ступил на двор широкий —
Что ж? под елкою высокой,
Видит, белочка при всех
Золотой грызет орех,
Изумрудец вынимает,
А скорлупку собирает,
Кучки равные кладет
И с присвисточкой поет
При честном при всем народе:
Во саду ли, в огороде».

А.С. Пушкин
«Сказка о царе Салтане» Художник В.Н. Курдюмов Москва, Издание Сытина, 1921 год

Из дневника Аллы Киселёвой
20-е декабря, «Мамочка купила мне картинки «Сказки о царе Салтане», я эти картинки наклеила себе в альбом, который подарил мне Кирочка на день рождения. Кира нарисовал мне в альбом рисунок на рубашку. Он выдумал сам»

Песнь о вещем Олеге

Александр Сергеевич Пушкин

«Князь тихо на череп коня наступил
И молвил: «Спи, друг одинокой!
Твой старый хозяин тебя пережил:
На тризне, уже недалекой,
Не ты под секирой ковыль обагришь
И жаркою кровью мой прах напоишь!»

А.С. Пушкин
«Песнь о вещем Олеге и другие стихи» Иллюстратор И.Ф. Рерберг Москва, издательство «Детиздат ЦК ВЛКСМ», 1939 год

Из дневника Лены Мухиной
Сегодня 22 мая
Сегодня. Весь день баклуши била. Успокоилась моя душа. 3 дня еще впереди, успею. Так всегда бывает, стоит мне решить немножко отдохнуть, трудно взять себя обратно в руки. И как незаметно день проходит. Слушала [по] радио «Немецкие баллады», а я баллады очень люблю. После передачи взяла я Пушкина и прочитала все баллады подряд. А все же хорошо, что нет на свете никаких нечистых душ. А то они бы житья нам не давали.

Повесть о Левинэ

Михаил Леонидович Слонимский

«— Смешно и глупо всё это кончилось. Человек ещё слишком недавно поднялся с четверенек на задние конечности, слишком ещё тяготеют над ним миллионы веков непросветлённого зверства. Страшная вещь — человеческая масса, не руководимая большой идеей. Людей нельзя оставлять без вожаков. Их тянет стать на четвереньки».

М.Л. Слонимский
«Повесть о Левинэ» Москва, издательство «Советский писатель», 1936 год

Из дневника Лены Мухиной
6 июня
Я быстро потушила свет, сняла очки и завернулась в одеяло. Мама кому-то говорит: «Подождите минутку». Потом вошла в комнату и говорит мне: «Вова пришел за книгами, можно ему войти». — Вова, конечно, пусть войдет. — Извините, что так рано, мне нужны книги. — Мама, дай ему книги, они здесь на полке. А я как раз хотела к тебе придти, отнести книги. — Ну вот, видишь, я тебя опередил, — сказал он, сдержанно смеясь. Мама стала рыться на полке. — Вова, вот это она уже прочла, — и показывает ему книгу «Левине». — Да нет, мне не эти книги, мне учебные. Тут я только вспомнила. Ведь Вова назначен ответственным по сдаче учебников в школу. Мама стала собирать книги. «Вова, садись», — говорила она поминутно.

Юмористические рассказы

Марк Твен

Знаменитая скачущая лягушка из Калавераса
«Незнакомец призадумался на минутку, а потом вздохнул и говорит этак печально:
– Что ж, я здесь человек новый, и своей лягушки у меня нет, а будь у меня лягушка, я бы с вами держал пари.
Тут Смайли и говорит:
– Это ничего не значит, ровно ничего, если вы подержите мою клетку, я сию минуту сбегаю, достану нам лягушку. И вот незнакомец взял клетку, приложил свои сорок долларов к деньгам Джима и уселся дожидаться. Долго он сидел и думал, потом взял лягушку, раскрыл ей рот и закатил ей туда хорошую порцию перепелиной дроби чайной ложечкой, набил ее до самого горла и посадил на землю. А Смайли побежал на болото, долго там барахтался по уши в грязи, наконец поймал лягушку, принес ее, отдал незнакомцу и говорит:
– Теперь, если вам угодно, поставьте ее рядом с Дэниелом, чтобы передние лапки у них приходились вровень, а я скомандую. – И скомандовал: – Раз, два, три – пошел!
Тут они подтолкнули своих лягушек сзади, новая проворно запрыгала, а Дэниел дернулся, приподнял плечи вот так – на манер француза, а толку никакого, с места не может сдвинуться, прирос к земле, словно каменный, ни туда ни сюда, сидит, как на якоре. Смайли порядком удивился, да и расстроился тоже, а в чем дело – ему, разумеется, невдомек.
Незнакомец взял деньги и пошел себе, а выходя из дверей, показал большим пальцем через плечо на Дэниела – вот так – и говорит довольно нагло:
– А все-таки, – говорит, – не вижу я, чем эта лягушка лучше всякой другой, ничего в ней нет особенного».

Марк Твен
Прыгающая лягушка. Рассказы Москва, издательство «ДЕТИЗДАТ ЦК ВЛКСМ», 1937 год

Из дневника Ромы Кравченко-Бережного
2 августа. Вчера вышел номер новой газеты. Она называется «Крем'янецький вiсник», но кременецких вестей в ней как кот наплакал. Вообще, все, что написано там, можно было предугадать, даже не дотрагиваясь до нее: вся газета занята описанием «бiльшовицьких мордiв», похвалами Гитлеру в компании. С фронта — ни одного слова. Это неудивительно: нельзя же писать об отступлении или неудачах. Сейчас, когда пишу, слышен отдаленный гул канонады... Весь день сижу дома, читаю Твена. У него есть очень хорошие сатирические рассказы. Так зачитываюсь, что болят глаза.
Морди - расстрелы в первые дни войны. Когда увели отца и Ростислава.

Гиперболоид инженера Гарина

Алексей Николаевич Толстой

«— Смешно и глупо всё это кончилось. Человек ещё слишком недавно поднялся с четверенек на задние конечности, слишком ещё тяготеют над ним миллионы веков непросветлённого зверства. Страшная вещь — человеческая масса, не руководимая большой идеей. Людей нельзя оставлять без вожаков. Их тянет стать на четвереньки».

А.Н. Толстой
«Гиперболоид инженера Гарина» Москва, издательство «Госиздат», 1927 год

Из дневника Лены Мухиной
[25 мая] Я взяла с собой в чемоданчик кусочек хлеба, вязание и книгу А. Толстого «Гиперболоид инженера Гарина». Лена доехала на втором по счету трамвае до кино «Правда». Пошла в садик и стала читать книгу.

Война и мир

Лев Николаевич Толстой

Том II Часть третья Глава XXII «— Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, — говорил князь Андрей. — Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна — она, и там все счастье, надежда, свет; другая половина — все, где ее нет, там все уныние и темнота… — Темнота и мрак, — повторил Пьер, — да, да, я понимаю это. — Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня. — Да, да, — подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная».

Л.Н. Толстой
«Война и мир» Ленинград, Государственное издательство художественной литературы, 1941 год

Из дневника Леры Игошевой
26 октября 1941 года. Сейчас вечер. Папа уснул на оттоманке, Мама в кухне. Я сижу за столом в большой комнате и пишу. Рядом книжка – я перечитываю «Девяносто третий год» Гюго. Какая хорошая вещь. Радио выключено. У вас там, конечно, нет радио, но это вряд ли хуже... Страшно надоедает... Я наконец закончила «Войну и мир». В целом очень мне понравилось, но я совсем не согласна с Толстым: как он пишет о Наполеоне, о Кутузове. Жалкие людишки, игрушка судьбы, ярлычки событий. Совсем не такими я их представляла раньше, да и представляю теперь. А Наташа?! Неужели таков был удел девушки того времени? Чудесная, поэтическая девушка, очень тоненькая, живая, восприимчивая и чуткая, все время привлекающая к себе симпатии, она превратилась в... ну не буду писать...

Война и мир

Лев Николаевич Толстой

Том II Часть третья Глава XXII «— Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, — говорил князь Андрей. — Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна — она, и там все счастье, надежда, свет; другая половина — все, где ее нет, там все уныние и темнота… — Темнота и мрак, — повторил Пьер, — да, да, я понимаю это. — Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня. — Да, да, — подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная».

Л.Н. Толстой
«Война и мир» Ленинград, Государственное издательство художественной литературы, 1941 год

Из дневника Леры Игошевой
26 октября 1941 года. Сейчас вечер. Папа уснул на оттоманке, Мама в кухне. Я сижу за столом в большой комнате и пишу. Рядом книжка – я перечитываю «Девяносто третий год» Гюго. Какая хорошая вещь. Радио выключено. У вас там, конечно, нет радио, но это вряд ли хуже... Страшно надоедает... Я наконец закончила «Войну и мир». В целом очень мне понравилось, но я совсем не согласна с Толстым: как он пишет о Наполеоне, о Кутузове. Жалкие людишки, игрушка судьбы, ярлычки событий. Совсем не такими я их представляла раньше, да и представляю теперь. А Наташа?! Неужели таков был удел девушки того времени? Чудесная, поэтическая девушка, очень тоненькая, живая, восприимчивая и чуткая, все время привлекающая к себе симпатии, она превратилась в... ну не буду писать...

Поликушка

Лев Николаевич Толстой

«Но, как всем известно, для разговора, особенно делового, совсем не нужно понимать того, что вам говорят, а нужно только помнить, что сам хочешь сказать».

Л.Н. Толстой
«Поликушка» Иллюстратор Н.И. Пискарев Москва-Ленинград, издательство «Детгиз», 1944 год

Из дневника Володи Чивилихина
10.1.44 г. Прочитал рассказы Л. Толстого «Поликушка» - чудо! О, книги! Что бы я делал без вас в эти тяжелые дни? Безо всякой задней мысли скажу, что книги поддерживают меня, и крепко поддерживают. Откуда бы я брал бодрость и жизнерадостность. Они со всей своей изложенной мудростью не дают мне потерять авторитет у ребят, и я не знаю, что бы я делал со своим толстым носом, старым костюмом и длинной челкой, если бы не книги. Я не представляю дня, чтобы я не прочел десяток-другой страниц художественной литературы.

Дворянское гнездо

Иван Сергеевич Тургенев

«Лаврецкий перестал следить за нею, но не скоро мог с собою сладить. Иногда такая брала его тоска по жене, что он, казалось, все бы отдал, даже, пожалуй... простил бы ее, лишь бы услышать снова ее ласковый голос, почувствовать снова ее руку в своей руке. Однако время шло недаром. Он не был рожден страдальцем; его здоровая природа вступила в свои права. Многое стало ему ясно; самый удар, поразивший его, не казался ему более непредвиденным; он понял свою жену, — близкого человека только тогда и поймешь вполне, когда с ним расстанешься. Он опять мог заниматься, работать, хотя уже далеко не с прежним рвением: скептицизм, подготовленный опытами жизни, воспитанием, окончательно забрался в его душу. Он стал очень равнодушен ко всему. Прошло года четыре, и он почувствовал себя в силах возвратиться на родину, встретиться с своими. Не останавливаясь ни в Петербурге, ни в Москве, прибыл он в город О..., где мы расстались с ним и куда мы просим теперь благосклонного читателя вернуться вместе с нами».

И.С. Тургенев
«Дворянское гнездо» Иллюстратор Д.Н. Кардовский Москва-Ленинград, издательство «Academia», 1933 год

Из дневника Юры Рябинкина
1941 Июль-август. Да... это, пожалуй, самая тяжелая, самая опасная для нас война. Многое будет стоить победа. Прочел «Дворянское гнездо». Играл с Давидом в шахматы. Мама дала мне денег, на которые я съел тарелку супа (борщ) и тарелку манной каши с маслом в столовой Дворца труда. Затем пришел домой. Дома учился давать мат слоном и конем. (...)

Дым

Иван Сергеевич Тургенев

Глава X «Литвинов тотчас признал их за русских, хотя они все говорили по-французски... потому что они говорили по-французски. Туалеты дам отличались изысканным щегольством; на кавалерах были сюртуки с иголочки, но в обтяжку и с перехватом, что не совсем обыкновенно в наше время, панталоны серые с искоркой и городские, очень глянцевитые шляпы. Низенький черный галстук туго стягивал шею каждого из этих кавалеров, и во всей их осанке сквозило нечто воинственное. Действительно, они были военные люди; Литвинов попал на пикник молодых генералов, особ высшего общества и с значительным весом. Значительность их сказывалась во всем: в их сдержанной развязности, в миловидно-величавых улыбках, в напряженной рассеянности взгляда, в изнеженном подергивании плеч, покачивании стана и сгибании колен; она сказывалась в самом звуке голоса, как бы любезно и гадливо благодарящего подчиненную толпу».

И.С. Тургенев
«Дым» Москва, издание братьев Салаевых, типография Грачева и Ко, 1868 год

Из дневника Маруси Ереминой
25 октября 1941 г. На остановке 15 трамвая мы с Валей простились, и я поспешила на Бульвар Профсоюзов к Тане; не успела я отойти от Театральной площади, как раздался оглушительный свист и вскоре после свиста разрыв снаряда, снаряд упал площадь против Ленинградской консерватории. Вскоре упал второй снаряд, народ попрятался в парадные, я кое-как добежала до Тани, открыла дверь и села читать «Дым» Тургенева, окна дрожат от разрыва снарядов… Вскоре пришла Таня, я начала разжигать примус, греть кипяток. Таня пошла в магазин, выкупила хлеба. 25 октября поели с кокосовым маслом, попили чай, долго спорили о настоящем положении нашего города и, прослушав последние известия в 9.30, заснули беспокойным, нервическим сном.

Рудин

Иван Сергеевич Тургенев

«Повторяю, если у человека нет крепкого начала, в которое он верит, нет почвы, на которой он стоит твердо, как может он дать себе отчет в потребностях, в значении, в будущности своего народа? как может он знать, что он должен сам делать, если…»

И.С. Тургенев
«Избранные произведения» Москва-Ленинград, издательство «Детиздат ЦК ВЛКСМ», 1941 год

Из дневника Лены Мухиной
7 июня Вчера я купила две литературы для 9-ого класса. И, увидев, какая обширная программа, решила начать читать сейчас же. Начала с Тургенева, благо он у меня есть. Сейчас я читаю «Рудин». Вот выписки оттуда: «Нет ничего тягостнее сознания только что сделанной глупости». «Ведь это тоже своего рода расчет: надел на себя человек маску равнодушия и лени, авось, мол, кто-нибудь подумает, вот человек, сколько талантов в себе погубил. А поглядеть попристальнее — и талантов-то в нем никаких нет». «Отрицайте все, и вы легко можете прослыть за умницу».

Собака

Иван Сергеевич Тургенев

«А из сена-то, как лев, мой Трезор — и вот он! Пасть с пастью так и вцепились оба — да клубом оземь! Что уж тут происходило — не помню; помню только, что я, как был, кубарем через них, да в сад, да домой, к себе в спальню!.. Чуть под кровать не забился — что греха таить. А какие скачки, какие лансады по саду задавал! Кажется, самая первая танцорка, что у императора Наполеона в день его ангела пляшет, — и та за мной бы не угналась».

И.С. Тургенев
«Собака» Санкт-Петербург, издание И. Глазунова, 1908 год

Из дневника Лены Мухиной
29-ого августа 1941 «Сегодня по новому приказу Ворошилова я ограждена от спецработ. Потому что мне 16 лет, а по новому закону на спецработы привлекаются девушки с 18-ти-летнего возраста, а юноши с 16-тилетнего возраста. Сегодня ко мне пришла Тамара, мы с ней хорошо провели время. Она мне рассказала много интересного. Потом я читала вслух рассказ Тургенева «Собака».

Что делать?

Николай Гаврилович Чернышевский

«Каждая прочтенная мною книга такова, что избавляет меня от надобности читать сотни книг», говорил он. Гимнастика, работа для упражнения силы, чтения — были личными занятиями Рахметова; по его возвращении в Петербург, они брали у него только четвертую долю его времени, остальное время он занимался чужими делами или ничьими в особенности делами, постоянно соблюдая то же правило, как в чтении: не тратить времени над второстепенными делами и с второстепенными людьми, заниматься только капитальными, от которых уже и без него изменяются второстепенные дела и руководимые люди».

Н.Г. Чернышевский
«Что делать?» Москва-Ленинград, издательство «Academia», 1937 год

Из дневника Володи Борисенко
4 февраля 1942 г. Утром, когда мы сидели за завтраком, мимо проходил офицер, он сказал «Доброе утро» и дал Дине пачечку конфет. Значит, он добрый. Сегодня я начал читать книгу Чернышевского «Что делать»... Часов в 10 я пошел к Алику. С ним я провел весь день. Вечером я опять читал «Что делать». Потом мама опять переменила компресс, я заснул. (...)

Мойдодыр

Корней Иванович Чуковский

«Что такое,
Что случилось?
Отчего же
Всё кругом
Завертелось,
Закружилось
И помчалось колесом?
Утюги за сапогами,
Сапоги за пирогами,
Пироги за утюгами,
Кочерга за кушаком —
Всё вертится,
И кружится,
И несётся кувырком»

К.И. Чуковский
«Мойдодыр» Москва, издательство «Детгиз», 1942 год

Из дневника Маши Рольникайте
Осень 1943 г. «Значит, я в концентрационном лагере. Арестантская одежда, прыганье через окно и какие-то еще более страшные наказания. Эльза с метлой, голод. Как здесь страшно! А я одна... Если бы мама была здесь... Где она теперь? Может быть, именно сейчас, в эту минуту стоит в лесу у ямы? И тот же ветер, который здесь завывает под окнами, ломает в лесу ветви и пугает детей! Страшно! Невыносимо страшно!.. (...) Мама... Раечка, Рувик. Еще совсем недавно мы были вместе. Рувик хотел взять свои книжки. «На свободе будешь читать...»

Джонатан Франклин

Естественная история в рассказах для образованных читателей и юношества

«Чтобы понять животных, надобно стать на их точку зрения, разделять их чувства, их радости, их беспокойства, находить удовольствие в их сообществе».

Дж. Франклин
«Естественная история в рассказах для образованных читателей и юношества» Санкт-Петербург, издательство М.О. Вольфа, 1862 год

Из дневника Лены Мухиной
1942 21 марта Сейчас март. Весна. Тает на солнышке снег, весело чирикают воробьи. Тепло на солнышке, пахнет разогретой землей, навозом. Пахнет весной. Стоят безоблачные, солнечные, хотя еще морозные дни. Я нашла у Гали и 1-ый том «Естественной истории» Франклина. Это замечательные книги. Итак, я буду их читать и в свой дневник делать выписки.

Дон Карлос, инфант испанский

Фридрих Шиллер

ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ.
ПЯТЫЙ ВЫХОД.
«Королева.
Поняла ль я вас?
И вы надеетесь — упорно так
Надеетесь, когда уж все погибло?
Карлос.
По мне — для мертвых только нет надежды».

Ф. Шиллер
«Собрание сочинений» Санкт-Петербург, издание акционерное общество Брокгауз-Ефрон, 1901 год

Из дневника Саши Морозова
1/XI 41 г. Разбудила мама, дала мне хлеб, 2 яйца, шоколад. Она уже успела достать все кроме крупы, масла и сахара. Наконец-то я сыт. Сейчас я выпил какао и жду масло. Надо почитать дон-Карлос инфант испанский. По радио передавали, что 2-го утром в театре им. Ленинского комсомола будет идти Сирано де Бержерак. Хорошо бы было его посмотреть, да наверное мама не поедет или не достанет билеты. Около 7 ч. в. возд. трев. Пошли вниз. Отбой примерно был через 1 1/2 часа.